К вопросу о применении ст. 238 УК РФ в отношении медицинских работников

В уголовных делах в отношении врачей наметилась опасная тенденция – стала формироваться практика привлечения врачей к уголовной ответственности по ст. 238 УК РФ «Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности». Как правило, медицинские работники привлекаются к уголовной ответственности по п. «в» ч. 2 данной статьи, а именно – «выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности, если они повлекли по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью либо смерть человека».

Данная статья предусматривает до шести лет лишения свободы и содержит состав тяжкого преступления, в отличие от других статей УК РФ, обычно возбуждаемых против врачей, – ст. 109, ч. 2 (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения  лицом своих профессиональных обязанностей) и ст. 118, ч. 2 (причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, совершенное вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей) – статей небольшой тяжести.

До недавнего времени среди инкриминируемых врачам составов преступлений наиболее  ходовой статьей была 109-я, ч. 2, УК РФ.

Андрей Ковалев, директор Российского центра судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения России, на одной из научно-практических конференций
по уголовным делам о профессиональных преступлениях, совершенных медицинскими
работниками, назвал 238-ю статью «немой», подразумевая, что врач не является субъектом
этой статьи.

Однако практика показывает, что «немая» статья заговорила и стала звучать все громче.

Врачей начали привлекать по этой статье, и, конечно, самым резонансным стало дело врача Елены Мисюриной, когда ст. 109, которая была инкриминирована вначале, была заменена на ст. 238. Дело в том, что срок давности по таким преступлениям составляет 10 лет (в отличие, например, от ст. 109 УК РФ, срок давности которой составляет всего 2 года), что и привело к изменению обвинения в деле врача-гематолога.

Почему же стала применяться эта уголовная статья?
По мнению ряда экспертов, в целом растущая популярность применения статей УК вместо
гражданских исков по отношению к медицинским организациям вполне объяснима. Нередко руководству медучреждения проще переложить уголовную ответственность на врача, чем  медицинской организации платить пациенту или его родным в рамках гражданского судопроизводства, поскольку по уголовным статьям – ответственность личная. Объяснимо
и то, что наиболее часто против врачей возбуждались дела по ст. 109 и 118 УК РФ, ведь то, что называют врачебной ошибкой, которая приводит к негативным последствиям в виде причинения тяжкого вреда здоровью либо смерти, как правило, квалифицируется как преступление с неосторожной формой вины, ведь, конечно же, врач, оказывая медицинскую помощь пациенту, не хочет наступления негативных последствий, не хочет убить или причинить тяжкий вред здоровью. Поэтому если врач совершает какие-то ошибки, он совершает их не с прямым умыслом, он совершает их по неосторожности.

Что касается ст. 238, то по ней, как правило, к ответственности привлекаются руководители предприятий – как должностные лица. Соответственно, если уж и применять эту статью к медицинским работникам, то надо бы ее применять к администрации медицинской  организации, к руководству медицинской организации, потому что услуги, «не отвечающие требованиям безопасности», оказывает не доктор – услуги оказывает организация, что  вытекает из действующего законодательства.

При этом субъективная сторона преступления по данной статье характеризуется прямым  умыслом, что подтверждается мнением ряда авторов комментариев к Уголовному кодексу
Российской Федерации. Прямой умысел заключается здесь в том, что врач видит, что нарушает правила безопасности, осознает, что он их нарушает, и сознательно оказывает услуги с несоблюдением требований безопасности, а не в том, что он хочет причинить вред. Это означает, что лицо, совершающее преступление, знало о том, что его действия приведут к общественно опасным последствиям, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ст. 25 УК РФ). Типичная ситуация предполагает другую форму вины — неосторожность, когда врач уверен, что все делает правильно. Вывод, который можно сделать из этого: ст. 238 УК РФ неприменима к медицинскому работнику, поскольку содержит в себе состав преступления с прямым умыслом, заключающимся в осознанном совершении действий, представляющих опасность для пациентов, который у медицинского работника де-факто отсутствует.

К тому же субъектом преступления по ст. 238 УК РФ является собственник коммерческой  организации либо руководитель организации, оказывающей определенные медицинские услуги. Основание для такой оценки базируется на положении Закона РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей», согласно которому исполнителем признается организация независимо от ее организационно-правовой формы, а также индивидуальный предприниматель, выполняющие работы или оказывающие услуги потребителям по возмездному договору.

Таким образом, медицинский работник, который состоит в трудовых отношениях с медицинской организацией и не выступает в деловом обороте от своего имени, поскольку не имеет лицензии на осуществление медицинской деятельности и не заключает договоры возмездного оказания услуг с пациентом, не может быть привлечен к ответственности по ст. 238 УК РФ.

Данное обстоятельство не исключает факта привлечения его по другим статьям УК, если в его действиях имелась неосторожность, повлекшая причинение тяжкого вреда здоровью либо смерти пациента, – по ч. 2 ст. 118 и ч. 2 ст. 109 УК соответственно.

В свою очередь, есть определение безопасности медицинской помощи, под которой понимается отсутствие недопустимого риска, связанного с возможностью нанесения ущерба («Отраслевой стандарт. Термины и определения системы стандартизации в здравоохранении»). При этом, согласно ч. 2 ст. 41 УК РФ – «Обоснованный риск», риск признается обоснованным, если указанная цель не могла быть достигнута не связанными с риском действиями (бездействием) и лицо, допустившее риск, предприняло достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам. Проще говоря, согласно данным определениям медицинская услуга (медицинская манипуляция) не должна иметь недопустимого (необоснованного) риска, который может привести к возможному нанесению ущерба. Но в подавляющем большинстве случаев оказания медицинской помощи такого сознательного риска и не бывает. Проблема в том, что сама по себе медицинская помощь таит в себе риск возникновения тех или иных осложнений – заболевания могут протекать непредсказуемо. И для медицинской помощи регламентов, устанавливающих критерии безопасности, к сожалению, нет.

Закон РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей» устанавливает, что безопасность услуги подразумевает собой безопасность, услуги для жизни, здоровья, имущества потребителя и окружающей среды при обычных условиях, а также безопасность процесса выполнения работы (оказания услуги). Но при этом требования к безопасности должны быть установлены каким-либо нормативным актом, однако в настоящее время такого акта в отношении медицинских услуг нет. Это позволяет сделать вывод, что применение данной статьи к оказанию медицинских услуг невозможно из-за отсутствия соответствующих критериев безопасности их предоставления, установленных законодательно.

Таким образом, по экспертной оценке, 238-я УК статья не может применяться к медицинским работникам. Но она применяется.

И есть опасения, что будет применяться и в дальнейшем. Для органов следствия статья достаточно удобна, так как дает широкий простор для правоприменения. Кроме того, все большее распространение этой статьи может быть связано с волокитой на этапе следствия, приводящей к истечению сроков давности по ч. 2 ст. 109 УК РФ. Пропустив сроки, когда можно завершить расследование, следователи могут ужесточать обвинение, заменяя его на более тяжкое и с большим сроком давности.

В то же время можно быть уверенным, что, с учетом того, что медицинские работники могут привлекать к своей защите адвоката, начиная с этапа доследственной проверки, если удастся вмешаться в расследование подобного рода дела до того, как его передадут в суд, то шанс развалить подобное обвинение достаточно высок. В том числе, например, за счет переквалификации 238-й статьи, содержащей состав тяжкого преступления, на статью 109-ю, ч. 2, – с составом преступления небольшой тяжести.

Так, например, необходимо доказать, что в действиях врача отсутствует как прямой, так и косвенный умысел. Доказать то, что врач не желал наступления таких последствий,  сознательно не допускал их наступления, а напротив – хотел оказать помощь больному. В этом случае, даже если в действиях врача имеются недостатки диагностики и лечения,
приведшие к неблагоприятным последствиям, при отсутствии прямого или косвенного умысла действия врача подлежат квалификации по ст. 109, ч. 2, а не по ст. 238 УК РФ.

Такая правовая позиция, на которую можно ссылаться, содержится в информационном письме Генеральной прокуратуры РФ «Об организации надзора за расследованием фактов ненадлежащего исполне ния врачами обязанностей, повлекших смерть пациентов либо причинение вреда их здоровью» от 16.06 2016 (приложение к письму).

Также аргументом в пользу снятия обвинения по 238-й статье УК РФ может стать то, что объектом преступлений, предусмотренных ст. 109 УК РФ, является жизнь и здоровье конкретного человека, а ст. 238 УК РФ предусматривает, что объектом посягательств
являются правоотношения, обеспечивающие охрану жизни и здоровья населения, т.е. неопределенного круга лиц, что практически невозможно вменить в вину конкретному
доктору, который имеет дело с конкретным пациентом.

И конечно, при защите необходимо учесть, что не все нормативные акты Минздрава России или других уполномоченных государственных органов содержат положения, которые обеспечивают безопасность медицинских услуг, поэтому нельзя обвинять врача в нарушении требований безопасности при оказании медицинской услуги, если нет четко сформулированного требования к ее безопасности.

Вместе с тем, на наш взгляд, основная проблема, которая позволяет следственным и судебным органам применять в отношении медицинских работников ст. 238 УК, заключается в том, что базовым для сферы здравоохранения Федеральным законом от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено разделение понятий «медицинская помощь» и «медицинская услуга».

В соответствии со ст. 2 данного закона, медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг, а медицинская услуга – медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение.

Чтобы было понятнее, почему субъектом преступления по ст. 238 УК РФ зачастую становится непосредственно врач, приведем определение термина «медицинское вмешательство», также предусмотренное ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ, входящее в определение медицинской услуги.

Так, согласно закону, медицинское вмешательство – это выполняемые медицинским работником и иным работником, имеющим право на осуществление медицинской деятельности, по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое
состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций, а также искусственное прерывание беременности.
До тех пор, пока в российском законодательстве деятельность врача будет делиться на медицинскую помощь и медицинскую услугу, адвокатам и их подзащитным придется искать
коллизии для переквалификации 238-й статьи УК РФ на 109-ю статью УК РФ, искать иные
пути, чтобы оградить медицинского работника и медицинскую организацию от применения закона РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей».